Академия темных властелинов - Страница 40

Выходит, в стенах магистерии меня не тронут. Впрочем, и за его пределами убить не смогут. А покалечить, как показала практика, — вполне.

Вторя его словам, на башне прозвучал набат.

— Кажется, мне пора. — Вердэн обращался исключительно к магистру, но вот мне одной послышалось, что в его словах сквозит то ли обещание, то ли угроза скорой встречи?

Дэниэль развернулся и уверенным широким шагом направился к воротам. И это его чуть ли не смертельно раненным я видела не далее чем двое суток назад?

Альт, перепуганный, как турист на «банане», так и стоял, провожая старшего брата взглядом. А вот маг, поглаживая окладистую бороду, прошептал вслед удаляющемуся советнику:

— И кто бы мог подумать десять лет назад, что этого отчаянного юнца ждет такое будущее? — А потом, словно опомнившись, поторопил нас: — А вы, адепты, живо на построение.

Лишь успела возразить, что я не адептка, а курсистка, но преподаватель, кажется, не особо признавал различия. Похоже, он был из тех, кто считал, что новый учебный год должны встретить все. Муженек, баюкая обожженную руку, поковылял вслед за магом.

У старика, к слову, хоть он и был малого роста, шаг оказался дюже шустрым. Всегда поражалась этому феномену некоторых людей преклонного возраста: у нас эдакие бабули-одуванчики кряхтят на лавке, тыкая батогом в робко выглядывающие по весне из-под юбки первые коленки. Эти старушки еле ковыляют до супермаркета, плюясь вслед тем, кто моложе их, ворчат на беременную или инвалида, что сидит в автобусе, хотя рядом есть свободное место. В общем, всячески показывают, что повестка от Смерти им уже давно торжественно вручена и вот-вот начнется веселая туса, на которой шестеро молодчиков понесут эту бабулю в деревянном «дольче габано» на плечах. Но это только в городе. Стоит этим одуванчикам приехать на дачу… Еще электричку они берут штурмом, орут в вагоне, как мигалка депутата, и, добравшись до вожделенных грядок, начинают махать лопатой похлеще мотоблока.

Вот и этот маг мне смутно напомнил престарелых перечниц. На вид такой милый старичок — дунь, и улетит, но что-то мне подсказывало, что по кладбищу за умертвиями (или от них) этот убеленный сединами старик чешет весьма резво.

Я же, потерев многострадальное горло (и ведь только-только синяки от удавки сошли), пошла к крысявке.

Энжи сидела на задних лапах и занималась очень ответственным делом: вылизывала передние.

— Сильно тебя? — поинтересовалась я, не зная, чем помочь.

— Ты про удар? — уточнила крыса. — Нет, слегка. А вот то, что эта зараза жжется, как раскаленный пульсар… Теперь лапы неделю заживать будут.

Я аккуратно взяла Энжи и усадила себе на плечо, но крысявка завозилась, скользнула за воротник, а потом и вовсе потребовала расплести косу. Дескать, она за волосами спрячется, чтобы не отсвечивать. Я лишь хмыкнула: как погрызуха с ее габаритами сможет быть незаметной на загривке? Но едва я расплела ленту, как почувствовала: крыса словно уменьшается в размерах. Сейчас, по ощущениям, она была не больше полевки.

— Ну, чего встала? — тоненько пропищала Энжи. — Чем мельче, тем ожоги быстрее зарастают.

Я лишь пожала плечами и направилась в аудиторию башни западного креста, где сегодня должны были собраться все курсистки. А завтра с утра нас уже ждали занятия.

Нашла аудиторию с трудом. Надпись: «Магистры, убедительная просьба, закрывайте за собой портал после перехода, а дверь — после входа!» — напрочь зашоривала собой руну с номером аудитории, отчего я прошла мимо нужной аж два раза.

Впрочем, я успела до начала. Проскользнув ужом, заняла одно из свободных мест как раз перед тем, как в аудиторию вошла дама. Эта фрау представилась нам как магесса Арелия и заявила, что имеет в прошлом немалый опыт бонны, а ныне же она — преподаватель няньковедения при магистерии.

А я смотрела на ее лицо и понимала, что никакая она не няня, она бебиситтер, вернее даже, бебитерьер. Коренастая, с крутыми боками, в чепце и с выражением «покусаю всех» на лице. Такая могла не только мелких оборотней разнять, но и дракона за хвост оттягать.

Меж тем магесса вещала, что она является нашим куратором и ручается, что через год сделает из нас образцовых нянь. Глядя на нее, в это отчего-то охотно верилось.

Я скосила глаза в сторону, разглядывая своих сокурсниц. Как ни странно, дородной тетки, что я видела вчера, выходя с экзамена, тут не было. Зато та мелкая русоволосая в очках сидела недалеко от меня. Всего нас, возжелавших стать няньками, была дюжина.

После короткой вступительной речи нам выдали свитки — аналог табеля успеваемости, и отпустили восвояси до завтра.

Едва я вышла из аудитории, прикидывая, что сегодня второй раз навряд ли увижу своего «деверя» и можно отдохнуть, как лоб в лоб столкнулась с Альтом.

Адепт, уже с перевязанной рукой, караулил меня под дверью столь же истово, как судебные приставы — пополнение банковской карты у должника.

Я честно хотела пройти мимо, и если бы меня не схватили за руку с фразой: «Подожди, пожалуйста, я все объясню», — то так бы и произошло.

— Альт, я, конечно, не стилист, но с мозгами, поверь, тебе было бы лучше, — выпалила я.

Ну не дурак ли? Подходить к злой женщине, которую не далее как час назад записал под расход.

— Прости, что…

Его слова меня добили. Копившаяся злость заплясала на кончиках пальцев и сорвалась прежде, чем я успела что-то осознать. Альта швырнуло, прокатило по полу и впечатало в стену. Слабый стон поверженного заставил меня устыдиться собственного порыва гнева.