Академия темных властелинов - Страница 63

А я решила сразу убить двух зайцев. Объяснить Дэну, что я психически почти здорова, и развеять заблуждение гостьи. Перво-наперво открестилась от роли пассии, которую так настойчиво сватала мне Смерть.

— Он мне вовсе не любовник, — выпалила я и, обращаясь уже к Вердэну, пояснила: — Дэниэль, понимаешь, ко мне в гости заглянула моя, да и твоя, как только что выяснилось, хорошая знакомая — Смерть. Ты ведь не против попить всем вместе чайку?

Вердэн сглотнул, но потом черты его лица словно разгладились.

— А я уже было подумал, что ты тронулась рассудком… — начал было он.

— И судя по его ошарашенному виду, все еще продолжает в это верить, — ехидно прокомментировала Смерть и прищелкнула костлявыми пальцами. От ее простого жеста открытая настежь оконная створка захлопнулась. И даже шпингалет сам задвинулся. — Вообще-то, обычно все происходит наоборот. Зловеще распахивается окно, трепещут занавески и влетает черный ворон — мой вестник, — пояснила она сие действо. — Но и наоборот, смотрю, неплохо получилось.

Про «неплохо» — это она изрядно преуменьшила. Вердэн, еще мгновение назад относительно спокойный, враз ощетинился веером щитов и атакующих арканов. Энжи, до этого умело изображавшая крысявку в глубоком обмороке, резво вскочила на все четыре лапы и встопорщила усы, а я… икнула.

— Быстро ко мне за спину! Ты ее видишь? — напряженно спросил Дэн.

Уточнять, кого именно «ее», было излишне.

— Вот то-то же! — сварливо протянула костлявая.

— Навь, я не отдам тебе Рей. — Не бахвалистый выкрик юнца. Слова зрелого воина, произнесенные со спокойной, давящей не хуже могильной плиты, уверенностью.

— Не больно-то и хотелось. — Смерть, чувствовавшая себя как дома, уже уселась на единственный в комнате табурет, положив косу на пол рядом. — Прислали мне тут сверхсрочную о возможной душе, что идет вне очереди, как уцененка. Ну я обрадовалась. Думаю, хоть какую из командировки привезу. Прилетела. А тут ты. Я сразу поняла: с такой ненормальной дело дрянь. Да еще и этот твой хахаль… Даже крови своей, чтобы за тобой на изнанку сигануть, не пожалел.

— Он мне не хаха… — начала повторно возражать и осеклась, видя, что Смерть откровенно надо мной издевается. — Чай так чай. — С этими словами водрузила горшок с водой на жар-камень.

Вердэн, видя, что умирать я пока не собираюсь, начал втягивать силу, один за другим убирая магические плетения.

— Рей, ты и правда решила… попить чай с ней?

— Ну с тобой же я морковку ела… — Не успела договорить, что цимес получился вполне пристойный, как костлявая засмеялась. Громко, от души, если таковая у нее вообще была.

— Морковку ела… Ой, не могу, так это теперь называется? А говорила — не любовники!

Черносутанница даже застучала ладонью об столешницу, отчего кружка, стоявшая на ней, подпрыгнула. А я лишь с тоской подумала: «Языком этой Смерти впору не калякать, а пол мести».

Вердэн же, понявший мои слова иначе, с сарказмом спросил:

— То есть ты приравняла меня к Нави?

Мне же захотелось побиться головой об стенку, но я лишь прикусила язык и мысленно достала из ножен лучшее оружие любой женщины — спокойствие и рассудительность. Именно поэтому следующая фраза, сказанная с вежливостью, выверенной до микрона, заставила и гостью, и родственничка поумерить пыл.

Спустя пару минут над чашками вился ароматный парок, отдававший душицей и мятой, а Вердэн сидел напротив Смерти. И хотя видеть ее он не мог, все равно смотрел прямо на Навь.

Блюдце со свежим тягучим медом, стоявшее ровно посередине стола, чем-то напомнило мне белый шатер, что возводили раньше на полях сражений для переговоров враждующих сторон. Вот только «дипломаты» в этот раз подобрались уж очень специфические.

Дэниэль обманчиво-спокойно попивал чай. Сдается, если бы он мог слышать Смерть, то и светскую беседу бы завел. А ведь я печенкой чуяла, как люто он ее ненавидит.

Зато костлявая ехидничала вовсю. Чего только стоил один ее невинный вопрос, обращенный ко мне:

— А ты ведь, наверное, архитектурный в своем мире закончила?

И как ей ответить, что нет, — бухучет? Здесь и слова-то такого нет, наверное. Вердэн только-только про море забыл, а тут… Решила ограничиться коротким «нет». Всего три буквы, а сумеречный уже сделал охотничью стойку, но вмешиваться в наш диалог не стал.

А костлявая, хитро стрельнув взглядом в феникса, протянула:

— А ведешь себя так, словно именно что на архитектора выучилась…

— Это еще почему? — не выдержала я.

— Потому как строишь тут и строишь из себя девочку.

Я закашлялась, поперхнувшись чаем, а моя знакомая невозмутимо продолжала:

— Ночь на дворе, а вы тут двое в комнате заперлись. Неужто вас обоих разом посетило желание поговорить? — Она стрельнула взглядом в Вердэна и прибавила: — Обычно в таких ситуациях двоих посещает не желание словоблудия, а аист. И могу поспорить, что от такого богатого красавчика ты не прочь бы и ребеночка завести…

— Что она тебе сказала? — Судя по тому что Вердэн все же задал вопрос, на моем лице мартовской кошкой гулял весьма нелестный для Смерти ответ.

— Что мы с тобой были в шаге от спланированной незапланированной беременности.

Теперь уже закашлялся родственничек. Похоже, облик кровожадной и беспощадной Смерти ему все же гораздо более мил, понятен и привычен, чем Смерти ехидной. А что до последней… Не иначе костлявая все же решила привезти из командировки парочку душ и теперь намеренно отпускала колкости, в надежде, что хотя бы один из нас подавится или захлебнется чаем.