Академия темных властелинов - Страница 30

Я бросила выразительный взгляд на его запястье, где, как выяснилось в одной из задушевных бесед с крысявкой на дирижабле, должны красоваться брачные кандалы — парные браслеты мужа и жены.

— Судя по всему, речами и посулами на этот «истинный» матушке соблазнить не удалось? — усмехнулась я.

— Ну не то чтобы совсем, — протянул Альт, — но если я поступлю в академию, то вопрос о моей женитьбе будет временно закрыт. Так что причин, по которым я стремлюсь сюда попасть, у меня несколько.

— И какая же основная? — задала я вопрос тем тоном, в котором было поровну отмерено беспечности и любопытства. Вот только деловых ноток забыла добавить. Ан нет, не забыла. Специально.

Но от собеседника все же не укрылся подтекст вопроса: честная сделка предполагает честную игру. И от того, насколько Альт будет со мной откровенен, зависит, удастся ли нам договориться.

— Как ни банально это звучит, но я хочу стать боевым магом.

— А родительница против? — Кажется, я начала улавливать суть проблемы.

У нас вон многие мамочки спешили дать взятку кто призывной комиссии, кто врачам, лишь бы дитятко не подвергалось опасности. Осудить я их за это не могла, не будешь же винить мартовского кота за то, что он орет под окнами по весне? У него — инстинкт. Вот и у родительниц тоже есть инстинкт — материнский: оберегать и сохранять свое чадо. При этом не имеет значения, что дитятя уже выше отца на голову. Мать всегда останется матерью, и по вечерам, заходя в комнату сына, будет стараться укрыть его одеялом получше. И не важно, что при этом она раскрывает его жену.

А представить, что сынуля сам решил в боевики топать? Так там же убить могут: умертвив какое решит подзакусить или соседи все же переплывут горы, перелезут через моря, пролетят над болотами, откопаются из снегов и нападут. Тогда что? На передовую?

Но, как оказалось, я мыслила все же стереотипами своего мира.

— Лесса Вердэн, может, и не была бы против, если бы имелись еще наследники по мужской линии… А мой старший брат… — тут он замялся, подбирая слова, — в силу некоторых причин навряд ли сможет подарить матушке внука. Оттого вопросы моей безопасности и женитьбы для нее первичны. — Альт все больше краснел, то ли от стыда за подробности, то ли от злости, что приходится обсуждать столь личные темы с практически посторонней девицей.

Зато Кай, как я уже успела понять, был чужд пиетета и церемоний:

— Почтенная лесса так прямо и заявила, что ей хватило старшего сына, закончившего магистерию, второго она потерять из семьи не хочет. А у нее слово с делом не расходится: она умудрилась заручиться обещанием Дэниэля — старшего брата, что ректор свиток на поступление с фамилией Вердэн не подпишет.

— Спасибо, ты очень выручил, — раздраженно бросил Альт. — Всегда мечтал, чтобы о личном говорили за меня.

Оборотень чуть стушевался, а потом недовольно дернул головой:

— С твоим желанием изъясняться деликатно мы время можем потерять. А день — он не бездонный.

Словно в подтверждение его слов пробил колокол, оповещая о том, что скоро начнется вечерняя служба в храмах Пресветлой.

Я же взвешивала все «за» и «против». Кандидата в соломенные вдовцы надо поискать. И скорее всего такому еще и доплачивать придется. А вдруг попадется сволочь какая? А этот Альт вроде нормальный парень. Не дурак, хотя наверняка со своими прибабахами… С другой стороны, у него в приданом — рассвирепевшая мамаша. А то, что она таковой будет, — как пить дать. Дитя сумело обойти ее заслон. Хотя, в случае чего, развестись ведь никогда не поздно?

Вот только один вопрос оставался неясным: а что со старшим-то такое, что он не может продолжить род? Болен?

Я озвучила эту мысль. Реакция у Альта оказалась странная: он отрицательно покачал головой и покраснел. Причем так густо, как это умеют только светлокожие, алея маковым цветом.

— Это из-за сферы его интересов, — туманно охарактеризовал он.

А мой извращенный телевизором и Интернетом мозг вспомнил старую песенку: «Мальчик-гей, мальчик-гей…» — с прилипчивым, как ветрянка среди детсадовцев, мотивчиком.

— Так он, значит… — Я не успела договорить, как Альт обреченно выдал:

— Да. И давай сменим тему.

— Договорились, — подняла я руки ладонями вверх. — Так. Если тебя устраивает предложение о фиктивном браке, то мы можем обсудить детали…

— Может, обсудим их в экипаже по пути к алтарю? — деловым тоном осведомился Альт, поглядывая на колокольню. Видимо, время поджимало изрядно.

— А…

— Обручальные браслеты купим в храме. И да, я как будущий супруг, — тут он усмехнулся, — беру все расходы, связанные со свадьбой, на себя.

Всю дорогу мы обсуждали детали фиктивного брака, права и обязанности сторон и прочие, столь любимые юристами мелочи. Лишь у порога храма мы пожали друг другу руки и скрепили устные договоренности клятвой. Прямо как деловые партнеры, заключившие удачную сделку.

Как впоследствии выяснилось, бракозаводный процесс в этом мире гораздо проще и быстрее, а может, процедуру венчания ускорило волшебное заклинание, короткое, но очень эффективное, всего в один звук. Звук золотой монеты, оброненной на мраморный пол под ноги капеллану.

Альт, правда, сразу поднял беглянку, а потом заявил, что раз деньги выпали из его рук в храме, значит, то угодно богине. И вложил кругляш в руку священника. Духовник такой подход одобрил, а оттого выслушал нас весьма радушно. Обозвал непутевыми чадами, но похвалил, что не желаем жить во грехе.

Еще пара золотых, и мой «жених» приобрел брачные браслеты, а капеллан, творя молитву, венчал нас. Свидетелем стал Кай, переминавшийся с ноги на ногу. Он стоял рядом со статуей Пресветлой в одних штанах. Лично у меня при взгляде на эту композицию создавалось ощущение, что мраморная дева, чей облик был крайне целомудренным и «обнаженными» оставались лишь ладони и лицо, с укоризной взирает на оборотня. Но перевертыша такое соседство ничуть не смущало. Его больше волновало то, что его лучший друг сейчас женится!